0. Внешность
Iain Glen
Чрезвычайно высокий, изящно сложенный мужчина средних лет. Бальдр по-мужски красив: светлые, медового оттенка, волосы с легкой сединой на висках, холодные светло-серые глаза, бледная кожа, тонкие губы, резкие черты лица. Красоту эту, аристократическую, изящную, даже изысканную, портят не менее аристократичные надменность, холодность и отстраненность. Бальдр внешне невозмутим, неулыбчив, неприветлив. Мраморная кукла, восковая скульптура, вот кем он кажется. Призраком прошлого.
Движения его неизменно изящны, манеры идеальны, жесты элегантны. Голос холоден, тих, безэмоционален. Ладони и кисти рук Бальдра покрыты сетью мелких шрамов: память детства, память о Сфинксе и его «науке», память о слабости и кошмарах реальности.
Бальдр всегда ухожен и неизменно внимателен к своему внешнему виду. Аккуратные ногти, начищенные ботинки, выглаженные рубашки, матовый золотой ободок на безымянном пальце. Дорогая одежда, стильные аксессуары, которые Бальдр умеет подбирать со вкусом, - все это создает образ франтоватого аристократа. Самое обидное для многих в том, что мужчина действительно может себе это позволить. Хотя, оденься он в робу или рубище, все равно смотрелся бы принцем из сказки.
1. Кличка
В прошлом его звали Лордом. Не только за надменную, холодную красоту, свойственную аристократом прошлого, не только за неизменную элегантность и пластичность движений, но за подчеркнутую отстраненную вежливость, за скрытую агрессию, сквозившую в каждом слове и даже взгляде, за болезненную внимательность к собственной особе, за нетерпимость и консерватизм.
Сейчас Домочадцы зовут его Бальдром. Красив, как бог, говорят они. Сиятельный, повторяют они. Неуязвимый, шепчут они. Недостижимый, понимают они. Чужак из-за моря, знают они.
Убитый слепцом по чужой указке, кивает своему отражению в зеркале Бальдр, застегивая манжеты рубашки. И стараясь не вспоминать о временах, когда был белым драконом.
2. Возраст
Полных 33 года.
3. Персонаж
… они встретились. Не сразу, далеко не сразу Лорд нашел свою семью, увлеченный фантомами Слепого. И встреча была самым счастливым событием в жизни. Но стоило семье воссоединиться, как Сказка, та самая Сказка, которую он обещал Рыжей, кончилась. Они вновь оказались за порогом Изнанки… Рисунки на стене исчезали, уступая месту новым историям Изнанки. И только длинношеий зверь остался неизменным, как сам Дом.
Реальность… угнетала. Лорд, и в лучшие свои времена молчаливый и замкнутый, стал мрачнее обычного, отчего его красота стала застывшей, фарфоровой, пугающе неестественной. Сфинкс, теперь как будто чужой человек, тщетно бился над этим бастионом сдержанности, - ему доставались только односложные ответы и надменный взгляд. Молодой человек тосковал по Изнанке, по крыльям, по Слепому, который с ними не вернулся. И тоска это сжирала юношу изнутри, оставляя миру только холодную бледную оболочку.
Уйти в себя Лорду не дала Рыжая. Такая же раздавленная возращением в обычный мир, девушка обвиняла его в обмане, в том, что его Сказка была фальшивой, что он обещал забрать ее отсюда, а вместо этого… Лорд сжимал зубы и кулаки. Любовь смешивалась с чувством вины, гневом и отчаяньем. Юноша молча смотрел на беснующуюся подругу, не отводя взгляда, как будто даже не двигаясь в своем старом кресле-коляске. А Рыжая бесновалась, разбрасываясь словно это была безделица, пока в один из дней Лорд не сообщил ей, что они уезжают. Навсегда.
Родители, состоятельные, влиятельные, такие же надменные, как их сын, отправляли их за рубеж, подальше от воспоминаний юности, от идей, которые они никогда бы не смогли понять. Там, среди чужих людей, Лорд и Рыжая нашли себя. В семье они продолжали называть друг друга именами, данными им Домом, хотя мир знал совсем других людей. Там, под чужим солнцем, он стал литературным критиком, преподавателем в местном Университете, не имевшем ничего общего с его Домом. И наконец-то забыл. Забыл стаю, Изнанку, тень от гигантских крыльев, распластавшуюся на земле.
Каждое утро мужчина гулял, в белых штанах и легкой рубашке, опираясь на костыли. Он шел от своего дома к городскому парку, курил на скамейке возле фонтана, изредка заставляя себя улыбаться прохожим, читал письма для него и Рыжей, на которые за него всегда отвечала жена, и возвращался, неспешный инвалид, чья изящность движений могла вызвать зависть у лучших из местных танцоров. Затем были лекции, две, максимум три, бесконечно утомительные от обилия людей, от глупости восхищенных взглядов, от скуки. Только в Университете Лорд вспоминал, только там чувствовал тоску. И потому спешил как можно быстрее оттуда убраться. Дома он запирался в кабинете: читал новые книги, писал статьи и отзывы. Один раз ему в руки попалась новинка от человека, которого он знал как Табаки. Мужчина отказался ее читать, подарил кому-то из студентов. И снова забыл. Вечера Рыжая и Лорд проводили вместе. Она была все такой же живой, умной, заносчивой и чуть-чуть снисходительной к своему холодному мужу, окружившему себя стеной из забвения и равнодушия.
Лорд даже пытался излечиться. Дорогостоящая операция не гарантировала успех, но мужчина решился. Тщетно. Даже хуже – он едва не вернулся в коляску, от которой так хотел избавиться когда-то. Весь следующий год едва ли не каждую ночь он просыпался в объятиях жены, скороговоркой повторяющей, что все будет хорошо, искореженный и раздавленный болью и спазмами. Простынь под ним была мокрой от пота, губы всегда искусаны, а на ладонях долго не заживали белесые шрамы от ногтей. Лорд не любит вспоминать тот год, он вообще не любит все, что напоминает о его слабостях. Рыжая и вовсе пытается вычеркнуть его из памяти.
Студенты уважали Лорда, некоторые даже восхищались, некоторые девушки на первых порах даже влюблялись, но неизменно всех отталкивала холодная надменность мужчины, его замкнутость на себе, какое-то пренебрежительное равнодушие к происходящему. Он как будто мысленно был не здесь. Только серые глаза иногда становились стальными, опасными, как будто Лорд с трудом держит себя в руках. Еще в Доме он считался асоциальной личностью, со временем это сгладилось за счет приобретенного умения держать себя в руках. Лорд стал говорить медленно, растягивая слова, иногда замолкая на середине предложения, - он думает, уместно ли следующее слово и хочет ли он услышать ответ собеседника. По этой же причине никогда не принимает экзамены, опасаясь потерять терпение.
Шутит теперь Лорд очень редко. Его чувство юмора так и осталось таким же поганым и злым. Мужчина скорее язвителен и желчен, нежели забавен, а остроты его полны яда.
Дом Рыжей и Лорда чрезвычайно красив, удобен, благоустроен. На заднем дворе сад, перед парадным входом раскидистая ива, точь в точь как возле Дома. Внутри все вещи смотрятся дорого, хотя складывается ощущение, что их слишком много. Резные спинки стульев, белое лаковое пианино, на котором никто не играет, картины в массивных рамках. И практически нет зеркал, лишь в ванной комнате на втором этаже и гостевой спальне, куда хозяин не заходит. Все поверхности матовые. Семья охотно дарит понравившиеся вещи гостям, тем более, что визитеры в их жилище большая редкость.
И жизнь их текла размеренно и комфортно, устраивая обоих. Пока не пришло письмо от Ральфа. На него не стала отвечать даже Рыжая. И после этого супруги долго молчали, отводя взгляды. Им хотелось вернуться, но каждый считал, что это разрушит их идеально сбалансированный мирок, который они с таким трудом построили, раз за разом забывая место, которое свело их вместе.
А потом им написал Табаки. И продолжал писать после того, как Рыжая за двоих ответила решительным отказом. Письмо за письмом, повторяя одну и ту же просьбу. Лорд бесновался. Рыжая много курила. И после каждой весточки от Табаки их охватывало возбуждение, заставляющее пальцы отбивать тяжелый и мрачный мотив на подлокотниках кресел.
Лорд снова начал видеть сны о том, что видел Там. Короткие, обрывочные, необычно яркие. После них он просыпался посреди ночи и долго смотрел в потолок, не шевелясь и почти не дыша. Чтобы избавиться от них мужчина пил снотворное, но тогда вместо сказки приходили кошмары.
После очередного письма, в котором Табаки рассказывал о своей стае, о том, как изменился Дом и, что важнее, о Ферире и призраке слепого мальчика, Лорд уволился из Университета. Было решено, что Рыжая присоединиться к нему чуть позже, когда супруг начнет понимать этот новый Дом. Лорд вообще не хотел, чтобы жена вслед за ним покидала их Сказку, но Рыжая решительно отказалась еще раз ждать его возвращения.
А в Доме действительно все изменилось. Новые дети, новые стаи. Новый Хозяин дома, в которым нужно было считаться. Лорд с тоской отметил, что Стервятник отказался вернуться, отпустил несколько едких комментариев по поводу Черного и Коня, с искренней улыбкой пожал руки Горбачу и Македонскому, которых всегда ценил больше многих. Сжав зубы, тонко и холодно улыбнулся Курильщику, который, в отличие от него, смог встать на ноги. Кажется, второй раз в жизни Лорд кому-то завидовал. Со Сфинксом он не поздоровался, прошел мимо, только мазнул надменным взглядом поверх лысой головы бывшего состайника. А Табаки, по прежнему слишком яркий для монохромного Лорда и живой, отказался оставлять приятеля один на один с мыслями и воспоминаниями, когда все остальные убрались по своим делам. И Лорд был безмолвно благодарен ему за эту бессвязную, навязчивую болтовню.
Лорд стал учителем литературы. И превратился в Бальдра. В первый же свой рабочий день он, тяжело опираясь на костыли, пошел в класс, и назвался так. Мужчина не хотел, чтобы его крестным становился один из этих… детей. Кличка прижилась быстро.
В Доме Бальдр чувствовует себя как будто свободнее. Он стал более раскованным, ослабил самоконтроль, снова стал много курить. Каждый четный день приходит в Кофейник, заказывает «Led zeppelin» и играет в шахматы с любым желающим, ровно две партии, после чего уходит. На его уроках в аудитории царит тишина, которую разрывает спокойный, негромкий, безэмоциональный голос преподавателя. И трижды уже Касатка вызывал его на ковер за чрезмерно суровые воспитательные меры и резкость в общении. Всякий раз Бальдр, изогнув левую бровь, интересовался, не желают ли его уволить. И всякий раз Ральф Черный, в прошлом трехпалый ужас всех пяти стай, махал рукой. Все верно, Бальдр не берет плату за свою работу, но делает ее неизменно хорошо.
Бальдр продолжает писать рецензии на книги, отправляя их почтой, но все реже. Ему снились сны, ему снился Слепой и его Лес, который теперь называют Асгардом. Бальдр зло, хрипло смеялся над этим названием, уже прекрасно зная свою судьбу. Он боится Изнанку, боится попасть туда, потому что знает, чего ему будет стоить вернуться оттуда.
4. Ваши планы на игру
Не дать Изнанке поглотить Дом и всех его обитателей; вновь встретиться со Слепым, а лучше всего – освободить от него то, что раньше называлось Лесом; защитить свою семью, найти Толстого.
5. Связь с вами. Часовой пояс. Темп игры.
См. профиль.
+2, т.е. на час меньше, чем в Мск.
В среднем пост в два-три дня, иногда чаще, иногда реже.